Три десятка серебряных кругляшков с изображением пятиугольного щита высыпались на прилавок. Обезьянья лапка жадно сгребла их и вручила взамен новую, ещё блестящую от чистки и полировки копию механизма.

Сломанную вещь Линсон забирать не стал. Пускай жадный дурд порадуется — ведь к завтрашнему дню починит и как пить дать выложит на полку рядом с новыми. Ничего, жадность жадностью, а товарищ он надёжный. Если бы не умелые руки Фартхари, то ещё неизвестно, чем закончилась бы эта рискованная затея с волшебной линзой.

Время приближалось к полудню. Пора было навестить Генрима.

Глава 2

Прячься там, где тебя никто не станет искать.

Так рассуждал Генрим Галарой, владелец туристической конторы на южной окраине Эркона и бесценный подельник Линсона, отвечающий за поиск клиентов. Договоры о походе в запретный город заключались в том же кабинете, где возбуждённые туристы заказывали экскурсии по городским достопримечательностям, а Линсон Марей числился в штате рядовым гидом.

Охранник в вестибюле кивнул проводнику и пропустил его на второй этаж, где Линсона уже дожидался Генрим, против обыкновения выскочив в коридор. Чего это он? Боится, что подельник забудет нужную дверь?

Но разодетый толстячок с пробивающейся на макушке лысиной и впрямь выглядел не на шутку встревоженным, переминаясь с ноги на ногу и нервно потирая руки.

Что всё это значит? Нас раскрыли? В кабинете уже сидит городской дознаватель в компании отряда стражников и дожидается его, Линсона? Или главарь одной из преступных группировок Эркона прознал об их деятельности и желает взять прибыльное дело под своё крыло?

Генрим заметил появившегося в коридоре напарника, но не спешил подавать какие-либо знаки. Не убегать, не притворяться обычным сотрудником, явившимся узнать, нет ли новых заказов.

Уж не решил ли толстяк сдать напарника? Нет, вряд ли. А если вдруг что, дорогу вон к тому окну в конце коридора никто не преграждает, и улицу внизу никто не караулит — Линсон проверил это перед тем, как войти в здание.

Едва проводник приблизился, настороженно вслушиваясь в тишину за дверью кабинета, Генрим сгрёб его за плечо и привлёк к себе. Осмотрелся, нет ли в коридоре посторонних, и зашептал в самое ухо:

— В общем, так. У меня в кабинете сидят ма'аари и голем. Самые настоящие! И не какие-нибудь мелкие сошки, а официальные посланцы Кеварина и Сат-Харима. Оба, да, представь себе! Так что веди себя учтиво, не забудь поздороваться как надо! Уж не знаю, чего им понадобилось в Турте, но нам лучше сдохнуть обоим, чем провалить такой контракт! Всё понял?!

Ах, так вот в чём дело. Никакой западни, никаких заговоров. Слишком уж разошлась твоя фантазия, Линсон. Мог бы и сам догадаться, что в мире существует лишь одна вещь, способная заставить Генрима обливаться потом и трястись, словно в лихорадке — это звон золотых щитов. Толстяк боится, что крупный куш убежит у него из-под носа, вот и нервничает, как на первом свидании.

Зря боится. Кто бы ни ждал там, за дверью, но если эти ребята и впрямь хотят сунуться в мёртвый город, то общение с необразованным доходягой они уж как-нибудь переживут.

Вежливо, но настойчиво отпихнув толстячка в сторону, Линсон толкнул дверь кабинета и вошёл внутрь.

Кабинет директора туристической фирмы «Г.Н. Галарой» был достаточно просторным и мог безо всякой давки вместить в себя дюжину посетителей. Два громадных окна щедро заливали в помещение потоки света, выставляя на обозрение заказную мебель, мягкие стулья и богатую отделку стен.

Своё рабочее помещение Генрим содержал в куда большем порядке, чем самого себя. Бумаги сложены аккуратными стопками, ящики задвинуты, стулья составлены впритык друг к другу вдоль стены, кроме двух, выставленных в центре кабинета специально для гостей. Впрочем, оба посетителя предпочли остаться на ногах.

Первая гостья стояла, привалившись к дубовому столу у левой стены и скрестив руки на груди. Бегло осмотреть её не представлялось возможным, взгляд невольно останавливался на всём: на симпатичном, гордо вздёрнутом личике, на белых, словно снег, волосах, о каких могли только мечтать самые белокурые из городских красавиц, на точёной фигурке и горделивой осанке, на обтягивающей походной одежде, вышитой серебряными нитями…

И на двух жуткого вида крыльях за спиной. Жуткого, потому что Линсону на миг показалось, будто на него опять свалилось утреннее наваждение, и часть этой очаровательной девицы он видит через призму смерти и разложения. Крылья усохли, скукожились, давно растеряли перья (если те вообще были) и в целом выглядели так, будто их обладательница уже месяц как лежит в гробу, а не стоит напротив, живая и здоровая, смеривая вошедшего человека безразличным взглядом.

Если верить слухам и заверениям самих ангелов, то у них на родине эти крылья вполне себе работают и позволяют своим владельцам летать не хуже птиц, но в Энкоре редких гостей из Кеварина Линсон видел только такими — с двумя усохшими тряпками за спиной, годными разве что отгонять комаров да обмахиваться в жару.

Второго клиента можно было по ошибке принять за декоративный доспех, если бы не странное решение проектировщика поставить декорацию лицом к окну. Рыцарь, с ног до головы закованный в тёмно-коричневые латы, стоял неподвижно, ничем не выдавая наличия под слоем брони живого человека.

Потому что никакого человека там не было.

Големы Сат'Харима не имели живых тел и представляли собой вот такие ходячие груды металла. Молва гласила, что они не нуждались ни в еде, ни в отдыхе, и могли жить вечно.

Опять же, всё это было известно Линсону лишь по слухам. В детские годы, когда молодой воришка жил в густонаселённой столице, его интерес к людям и иным народам измерялся возможностью срезать у них кошелёк или стащить что-нибудь съестное, а не выяснять, что находится внутри латных доспехов.

После гибели Турты пятнадцать лет тому назад новой столицей Бартелиона стал Монрон — крупнейший восточный город королевства, а чудом спасшемуся Линсону пришлось перебраться небольшой городок, находившийся в нескольких часах пути от сгинувшей столицы. Эркон, хоть и заметно разросся за прошедшие годы, так и остался среднего размера городишком и редко принимал в свои стены гостей из соседних стран. Если улицы Турты прямо-таки кишели представителями всех известных народов, то в Эрконе заезжих ангелов, големов и дурдов можно было перечитать по пальцам, да и те не горели желанием выдавать первому встречному секреты своих соплеменников, так что большинство горожан знало о них больше по картинкам да выдуманным россказням.

Голем повернулся на удивление тихо, не скрипнув ни единой железкой, только сапоги глухо ударили паркет. Наверное, внутри и правда не имелось ни пряжек, ни кольчуги. На лицевой пластине шлема были выплавлены символические изображения глаз, рта и носа. Никаких прорезей в них Линсон не заметил, только на месте зрачков поблёскивали две маленькие линзы.

— Привет, меня звать Линсон. Линсон Марей. Будем считать, что я поздоровался по вашим обычаям и сделал, что там ещё полагается, — радушно произнёс бывший вор, закончив осмотр будущих клиентов.

Из-за спины тут же выскочил Генрим и подобострастно затараторил:

— Не сердитесь, прошу вас! Парень рос на улице, ни воспитания, ни образования. Откуда же ему знать правила этикета достопочтенных ма'аари и граждан Сат'Харима? Но не сомневайтесь — проводник он первоклассный. Ещё ни один из клиентов Линсона не пострадал во время похода, все вернулись в Эркон целыми и невредимыми!

«Вообще-то, один всё-таки помер», — припомнил про себя Линсон, неспешно поедая украденную косичку, пока взволнованный напарник без устали чесал языком. Но твоя правда, Генрим — новым клиентам знать об этом ни к чему. К тому же, тот парень сам был виноват в своей кончине.

— Позвольте вас представить! — толстяк шагнул ближе к девушке и повернулся к напарнику, но та резко оттолкнулась от стола и выступила вперёд, заставив банкира испуганно отскочить.